Тотан Кузембаев: раньше архитектура была искусством, сейчас – бизнес.
Известный архитектор Тотан Кузембаев приехал в Украину в качестве спикера, на архитектурную конференцию ARCHMEETING, организаторами которой выступает портал DHC Media. Выступление гуру деревянной архитектуры произвело фурор в архитектурном мире и еще долго обсуждалось в столичной тусовке. Мы же воспользовались приездом Тотана и задали ему несколько вопросов для эксклюзивного интервью.
DHC. Откуда вы черпаете столь неординарные формы домов?
Т.К. Такие формы подсказывает сам участок, ландшафт, рельеф, окружающий пейзаж и даже те растения, которые там растут. Конечно, спрашиваем заказчика – почему он выбрал это место, что ему в нем понравилось. Что хотелось бы сохранить заказчику, что убрать. И мы уже между деревьев начинаем рисовать. Поэтому идея вырастает из земли. Форму диктует природа, место и человек. Мы лишь формируем требования. Как садовники, которые создают сад.
DHC. У каждого Вашего дома есть имя. Что рождается первым – имя или форма?
Т.К. Конечно форма, а имя появляется позже. Как и у людей – в детстве одно имя, а уже когда человек взрослеет, чего-то добивается, формируется – появляется другое. Так и дома – называю я их много позже.
DHC. Какое имя носит Ваш дом?
Т.К. Имена домам в начале давал не я, а строители, подрядчики, гости. И уже потом я начал называть дома. Мой дом стоит на реке Оке, так и называется : «Дом на реке». Некоторые называют его Дом Катамаран, потому что он расположен под углом. Изначально дома по документам называются по-другому, а в народе, конечно так, как вы знаете.
DHC. Ваше мнение о Москва-Сити? Такой своеобразный Нью-Йорк посреди советской архитектуры.
Т.К. Я как человек, работающий с малоэтажными деревянными домами, противник многоэтажек и мне не нравится этот «сити». Если издалека смотришь, еще ничего, а вот уже вблизи понимаешь, что это градостроительная ошибка. Там очень большая нагрузка транспортная, пробки и т.д.
DHC. Как появился Ваш деревянный квартал рядом с Москва-Сити?
Т.К. К нам пришел крупный производитель дерева, у которого большой ассортимент. Он хотел участвовать в реновации, в деревянном домостроении. Мол, в Европе строят деревянные дома, а в Москве нет. Ему важно было, чтобы я сделал проект из его дерева. Но нормы не позволяют такой проект реализовать в Москве. Пусть проект не реализовали, но движение началось. Я всегда говорил, что страна должна развивать не вертикально, а горизонтально.
DHC.Как Вы относитесь к популярному на Западе и во всем мире обугленному дереву на фасадах. Какое дерево на фасадах Вы используете?
Т.К. Положительно. И мы тоже используем обугленное дерево в своих проектах. Красивое, долговечное, в них не заводятся жуки. На фасадах мы используем лиственницу, но уговорить заказчика жить в черном доме почти невозможно.
Мне нравится дуб, лиственница. Те материалы, которые доступны, с которыми мы работаем. Сосна тоже хорошая, ее главный недостаток – ее нельзя тонировать в строительных условиях, только в заводских.
DHC. Почему именно дерево? Ведь Вы прежде строили и в камне и кирпиче.
Т.К. Это совершенно случайно. Я встретил заказчика, который захотел построить дом не для бизнеса, а для себя, для друзей, чтобы полезно для здоровья.
DHC. Какова перспектива деревянного строительства с учетом вырубки лесов?
Т.К. Я думаю, что будущее за деревом. Люди уже начали задумываться о своем здоровье и о здоровье планеты. С вырубкой, безусловно, есть сложность, особенно если подходить варварски. Если подходить разумно, с умом, как это делали в прошлом, когда делали санитарную вырубку – одни деревья вырубались, новые вырастали. Например, огромная Россия и маленькая Финляндия экспортирует одинаковое количество леса. Только Финляндия вырубает леса с умом. Нужно переходить на те материалы, которые мы берем из природы.
DHC. Какое отопление в Вашем деревянном доме? И какое Вы рекомендуете отопление в деревянных домах?
Т.К. Деревянный дом ничем не отличается от обычного дома, поэтому отопление может быть любым. Если мы говорим о срубах, то их нужно дополнительно утеплять. Если же каркасный дом из клееного бруса, то отопление может быть любым. Могут быть и теплые полы, и воздушное и электрическое отопление. Жить в деревянных домах – экологичней и полезней.
DHC. Ваша судьба – идеальная судьба архитектора. Насколько сложно было в «лихие 90-е» и что было тогда самым непростым ?
Т.К. В лихие 90-е работы не было, как и у всех. Мы с другом работали художниками, делали большие картины, выставялись в Нью-Йорке, в национальном музее в Сингапуре. Но как появился первый архитектурный заказ, мы художества бросили и переключились на более стабильную архитектуру. Тогда я не думал о дереве, выполнял заказы из бетона. Самое непростое было отсутствие уверенности в завтрашнем дне, мы не представляли, какое нас ждет будущее.
DHC. Что Вы думаете о современной архитектуре?
Т.К. Раньше архитектура была больше искусством. Человек, который заказывал архитектурный проект, заказывал его для себя, не для продажи. Сейчас же заказчики обращаются к нам с тем, чтобы потом нашу архитектуру продать. И сегодня архитектура – не искусство, а товар.
